На грани - Страница 11

Но вместо этого мне досталась работа, на которой я чувствую себя бухгалтером в зоопарке. Только рабочий день у меня длиннее. Школьные инспекции обрушиваются на нас одна за другой. Собрав детей и отправив их по многоэтажным и многоквартирным домам, мы проводим собрания, заполняем бланки, составляем отчеты. Мы засиживаемся в школе до семи, восьми, девяти часов вечера, Полин вообще пора поставить в кабинете раскладушку и электроплитку, поскольку дома она бывает от случая к случаю.

Но в тот вечер я ушла с работы пораньше — мне предстояло встретить очередного потенциального покупателя. Как всегда, автобус пришлось ждать целую вечность, и когда я, задыхаясь и обливаясь потом, доковыляла до двери всего лишь с пятиминутным опозданием, покупатель уже стоял на пороге, читая газету. Неудачное начало. Он наверняка успел осмотреться и понял, что это за район. К счастью, незнакомец был поглощен чтением. Очень может быть, он не заметил соседний паб, а если и заметил, то не понял, чем грозит ему такое соседство. Лацканы его пиджака имели необычную форму — наверное, костюм очень дорогой. На вид я дала незнакомцу лет тридцать или под тридцать. Коротко подстриженный, элегантный, он выглядел так, словно и не замечал изнуряющей жары.

— Простите! — пропыхтела я. — Автобус...

— Ничего, — успокоил он. — Я Ник Шейл. А вы, должно быть, мисс Аратюнян.

Мы обменялись рукопожатием на континентальный манер. Он улыбнулся.

— Что здесь смешного?

— Я представлял вас чопорной пожилой дамой, — объяснил он.

— А-а... — Я попыталась вежливо улыбнуться и отперла дверь.

Как всегда, на коврике у порога лежал ворох макулатуры — реклама пиццы на вынос, мойщиков окон, такси и одно письмо, доставленное прямо в ящик. Почерк я узнала сразу. Тот же тип, который уже писал мне... сколько там? Пять дней назад. Значит, он опять приходил. Мерзость. Скучная и досадная мерзость. Спохватившись, я увидела, что Ник вопросительно смотрит на меня.

— Что вы сказали?

— Сумка, — напомнил он. — Разрешите, я понесу ее.

Я молча вручила ему сумку.

Экскурсию по квартире я провела ровно за три минуты, умело подчеркивая все ее достоинства и умалчивая о недостатках, и без того бросающихся в глаза. Изредка Ник задавал вопросы, к которым я уже привыкла.

— Почему вы переезжаете отсюда?

Нет, так легко ему меня не поймать.

— Надоело ездить на работу через весь город, — солгала я.

Он выглянул в окно.

— И слушать шум под окнами? — уточнил он.

— К нему я давно привыкла, — отмахнулась я. Это был явный блеф, но Ник не подал и виду. Я положила нераспечатанный конверт на стол. — Зато все магазины рядом, очень удобно.

Он сунул руки в карманы и застыл посреди моей гостиной, словно репетируя роль ее хозяина. Он и вправду был похож на очень мелкого сквайра.

— Вы родились не в Лондоне, — наконец заметил он.

— С чего вы взяли?

— Выговор не тот, — объяснил он. — Сейчас попробую угадать... судя по фамилии, вы армянка. Но говорите вы не так, как армянка. Правда, я понятия не имею, как они говорят. Может, как вы.

Мне всегда становилось неловко, когда покупатели пытались подружиться со мной, но на этот раз я невольно улыбнулась.

— Я выросла в деревне под Шеффилдом.

— Шеффилд — это не Лондон.

— Ага.

Последовала пауза.

— Мне надо подумать, — наконец многозначительно заявил Ник. — Можно заглянуть к вам еще раз?

Я сомневалась в том, что его интересует квартира, но это меня не беспокоило. Энтузиазм, пусть даже притворный, — это уже что-то.

— Пожалуйста, — отозвалась я.

— Позвонить вам или агенту?

— Как вам удобнее. Я работаю, меня трудно застать дома.

— Кем вы работаете?

— Учителем начальных классов.

— Везет! — воскликнул он. — Такой длинный отпуск!

Я подавила улыбку.

— Ваш номер, — вспомнил он. — Можно узнать его?

Я продиктовала номер, Ник занес его в устройство, похожее на толстенький карманный калькулятор.

— Было приятно познакомиться с вами...

— Зоя.

— Да, Зоя.

Послушав, как он спускается по лестнице, прыгая сразу через две ступеньки, я осталась наедине с письмом. Я пыталась вести себя так, словно мне нет до него никакого дела. Заварила растворимый кофе, закурила. Потом вскрыла конверт и положила письмо на стол перед собой.

«Дорогая Зоя, возможно, я ошибаюсь, и все-таки мне кажется, что ты не так напугана, как мне хотелось бы. Как тебе известно, я слежу за тобой. Даже сейчас, когда ты читаешь эти строки».

Я сглупила: вскинула голову и огляделась по сторонам, словно надеясь застать его врасплох.

"Как я уже говорил, мне по-настоящему интересно наблюдать за тобой, интересно заглянуть в тебя и заметить то, чего не видишь ты.

Наверное, тебе кажется, что ты в безопасности в своей паршивой квартирке, которую никто не хочет покупать. Нет, это ненадежное убежище. Возьмем, к примеру, окно, выходящее во двор. До него очень просто добраться с крыши пристройки. Напрасно ты не поставила на окно надежный замок. Тот, что стоит сейчас, открыть проще простого. Вот почему я оставил окно открытым. Иди и убедись.

P.S. Во сне ты выглядишь счастливой. Умереть — то же самое, что уснуть, только навсегда".

Я отложила письмо, прошла через комнату и выглянула на лестничную площадку. И действительно, окно, выходящее во двор и сад, которым я не имела права пользоваться, оказалось открытым. Меня передернуло, как от промозглого холода в погребе, хотя вечер был душным и жарким. Вернувшись в гостиную, я села у телефона. Мне хотелось заболеть. Что делать? Звонить в «Скорую»?

Я ограничилась компромиссным решением: нашла в телефонном справочнике телефон ближайшего полицейского участка и позвонила туда. Мне пришлось долго объясняться с дежурной, которая, похоже, только и искала предлоги бросить трубку. Я заявила о незаконном вторжении, она спросила, что пропало и какой ущерб был нанесен моей собственности. Я ответила, что ущерба и пропаж я не заметила.