На грани - Страница 68

Линн замкнулась в себе. Стала похожа на бюрократа-чиновника.

— Обратитесь к инспектору Линксу. А я не имею права раскрывать тайну следствия. — На ее лице опять отразилось человеческое участие. — Послушайте, Надя, это вопрос не ко мне. Документы по делу я даже не видела. Я здесь сбоку припека, как и вы.

— Я-то нет, — возразила я, — а жаль. Я в самом эпицентре. Значит, вы просто хотели, чтобы я доверяла вам и считала, что скоро все образуется?

«Будь она проклята, — думала я. — Чтоб им всем провалиться!» Мы вошли в дом, не глядя друг на друга. Линн сделала сандвичи с остатками ветчины, мы сели перед телевизором. На экран я не смотрела. Сначала я с досадой вспоминала недавние события, разговоры с Линн, Линксом, Камероном. Припомнила, как лежала в постели с Камероном, как он смотрел на меня. Наверное, это особое удовольствие — заниматься любовью с женщиной, которая скоро умрет, но еще не знает об этом. Единственный соперник — убийца! Да, удачный сценарий для экстремального секса. Чем дольше я об этом думала, тем сильнее меня тошнило: казалось, крысы обглодали мне грудь и между ногами.

Раньше я никогда и ничего не боялась. Я не из пугливых. Я легко влюблялась, быстро вскипала и так же быстро отходила, волновалась, радовалась. Кричала, плакала, хохотала. Все эмоции у меня почти на поверхности, их легко вызвать наружу. А страх спрятан на дне. Сейчас мне страшно, но страх не заглушает другие чувства так, как ярость или похоть. Это все равно что перейти из света в тень: зябкая прохлада, призрачный свет. Иной мир.

Я не знала, к кому обратиться. Подумала о родителях, но тут же отвергла эту мысль. Они уже пожилые, нервные люди. Встревожатся, не дослушав меня до конца. Зак — милый унылый Зак. Или Дженет. Кто из моих знакомых силен духом, спокоен и надежен как скала? Кто выслушает меня? Кто меня спасет?

Неожиданно мои мысли перескочили на погибших женщин. Я знала только их имена, да еще то, что у Дженнифер Хинтлшем трое детей. Младший сын — вылитый херувим с воинственным личиком. Две женщины. Зоя и Дженни. Какие они, что с ними было? Наверное, тоже лежали без сна в темноте, как я сейчас, охваченные тем же леденящим ужасом. И были так же одиноки. Их уже не две, а три — три женщины и один безумец. Зоя, Дженни и Надя. Надя — это я. Но почему? Я думала и прислушивалась к ночным звукам. Почему они и почему я? Именно я?

Свернувшись под одеялом, глотая слезы, я поняла, что должна выйти из состояния слепого и бесполезного ужаса, когда бешено колотится сердце. Нельзя прятаться и ждать, что кто-нибудь придет и спасет меня от этого кошмара. Рыдать под одеялом бессмысленно. Во мне включился некий механизм готовности к действиям.

Я уснула уже под утро, а когда проснулась, утомленная тревожными снами, смелее или решительнее не стала. Но паника отступила. В десять я попросила Линн выйти: мне надо позвонить. Она ответила, что подождет в машине, а я заперла за ней дверь и позвонила Камерону на работу.

— Я в отчаянии, — признался он, едва взяв трубку.

— Вот и хорошо. Я тоже.

— Ты считаешь, что я предал тебя. И мне тяжело.

— И правильно. Но ты можешь мне помочь.

— Всем, чем могу.

— Я хочу посмотреть материалы по этому делу. Обо мне и остальных.

— Это невозможно. Материалы дела мы никому не показываем.

— Знаю. Но я хочу их видеть.

— Даже не проси.

— Выслушай меня, Камерон. По-моему, ты вел себя отвратительно. Как извращенец. Ты упивался сексом с потенциальной жертвой. Впрочем, мне тоже понравилось, я уже совершеннолетняя и так далее. Мстить мне не интересно. Я просто хочу кое-что прояснить. Если ты не принесешь мне дело, я съезжу к Линксу, расскажу о нашей связи, может, поплачусь немного, объясню, что ты воспользовался моей слабостью...

— Нет!

— А еще позвоню твоей жене и обо всем расскажу.

— Нет, это же... — Он закашлялся. — Умоляю, только ничего не говори Саре! У нее депрессия, она не выдержит.

— А мне плевать, — отрезала я. — Пусть мучается. Или принеси мне документы.

— Ты этого не сделаешь, — задушенно просипел он. — Ты не такая.

— Слушай дальше. Где-то в городе есть человек, который уже убил двух женщин и хочет убить меня. Поэтому мне нет дела до твоей карьеры и чувств твоей жены. Хочешь проверить — попробуй. А мне завтра же утром нужны материалы всех трех дел и время, чтобы изучить их. Потом можешь увезти обратно.

— Но я не могу!

— Тебе решать.

— Ладно, попробую.

— Только привези все.

— Сделаю что смогу.

— Уж постарайся. Подумай о своей карьере. И о жене.

Я думала, что расплачусь или буду сгорать от стыда, положив трубку, но я только переглянулась со своим отражением в зеркале над камином. Хоть одно дружелюбное лицо.

Глава 12

Я убрала хлам с большого стола в гостиной, но места все равно не хватило. Камерон отделался от Линн и в три приема перетащил груз в дом. Два раздутых пакета и две коробки. Три папки — красная, синяя и бежевая. Папки на столе не поместились. Камерон тяжело отдувался, побледнел и взмок. Кожа у него на лице стала сероватой.

— Это все? — насмешливо осведомилась я, когда к моим ногам легла последняя папка.

— Нет.

— Я же сказала: привези все.

— Мне понадобился бы фургон, — возразил он. — Часть документов нельзя выносить из кабинета, к другим у меня нет доступа. И вообще не знаю, зачем они тебе. Ты все равно не разберешься. — Он сел на неудобный венский стул. — У тебя два часа. Но если ты кому-нибудь проболтаешься, я лишусь работы.

— Подожди, — отмахнулась я. — В каком порядке смотреть?

— Только ничего не перепутай, — попросил он. — В серых папках — показания, в синих — наши отчеты и протоколы. В красных — заключения экспертов и материалы с места преступления. Все в беспорядке. Кстати, папки подписаны.