На грани - Страница 81

— Знаете, — повернулась я к Гаю, — я бы хотела сначала осмотреть ее без вас. Подождите за дверью.

— А разве вы?..

— Нет, — ответила за меня Луиза и, когда Гай ушел, добавила: — Скользкий тип. Зоя терпеть его не могла, а он, как назло, ухлестывал за ней. Вечно куда-то зазывал.

Мы печально улыбнулись друг другу. У меня навернулись слезы. Зоя, девушка с милой улыбкой, жила здесь. За этой дверью она умерла.

— Я бы хотела знать о ней все, — призналась я. — Как жаль, что... — Я осеклась.

— Она была лучше всех, — сказала Луиза. — Ненавижу слово «была». Дети в школе обожали ее. Мужчины были от нее без ума. В ней было что-то...

— Что?

Луиза устремила взгляд куда-то сквозь стену и продолжала, как в трансе:

— Знаете, она еще в детстве лишилась матери. И всегда казалась маленькой сиротой. Ее хотелось защитить и обласкать. Может, поэтому...

— Говорите.

— Кто знает, почему и кого выбирают? — Она посмотрела на меня в упор.

— И я постоянно думаю об этом.

Я прошлась по комнате. Все вещи, похоже, остались на местах, хотя кто-то старательно убрал квартиру. Сложил книги на столике у окна, положил поверх блокнота пару карандашей, резинку и линейку. На первой странице блокнота я увидела аккуратный план урока. Почерк Зои: мелкие буковки, округлые хвостики. На стене висела страница из газеты в рамке: фотография Зои в окружении детей, с огромным арбузом.

Мы перешли в кухню. На сушилке стояли кружки, в вазе поникли засохшие цветы. Рядом с чайником приютилась бутылка белого вина. Открытый холодильник был абсолютно пуст.

— Теперь квартира принадлежит ее тете, — объяснила Луиза, отвечая на мои расспросы.

Я машинально взяла калькулятор с кухонного стола, понажимала кнопки и посмотрела на цифру на экране.

— Ей было страшно?

— Да. Она перебралась ко мне. Сначала была не в себе, но в последний день успокоилась. Думала, что все уже позади. Знаете, я ведь ждала ее в машине. — Луиза мотнула головой в сторону окна. — Не смогла припарковаться у тротуара. Ждала, ждала... Потом посигналила, еще подождала и начала злиться. Не выдержала, стала звонить в дверь. И наконец вызвала полицию.

— Значит, труп вы не видели?

Луиза заморгала.

— Нет, — наконец призналась она. — Мне не разрешили. Только потом меня впустили в квартиру. Я была в шоке. Ведь это я привезла ее, она обещала вернуться через минуту...

— Дамы, вы скоро? — крикнул с лестницы Гай.

— Еще немного! — отозвалась я.

Вдвоем мы прошли в спальню. Кровать была не застелена, стопка простынь и подушек лежала на стуле. Я открыла шкаф. Вся одежда на месте. Ее было немного. Три пары туфель на полу. Я потрогала двумя пальцами подол голубого платья, легкий жакет с отпоровшимся подолом.

— Вы знали Фреда? — спросила я.

— Конечно. Красавец. Но Зое не пара. Эгоист. Она просто ожила, когда наконец рассталась с ним.

— Этого я не знала.

Я прикрыла глаза, вспомнив фотографию мирно лежащей на полу Зои. Наверное, она не мучилась. Открыв глаза, я заметила, что Луиза смотрит на меня с беспокойством.

— Зачем вы сюда пришли? — не выдержала она. — Зачем это вам?

— Не знаю, — ответила я. — Надеялась узнать что-нибудь, но не думала, что будет так тяжело. Может, просто искала Зою...

Она улыбнулась:

— Собираете улики?

— Глупо, да?.. Или что-нибудь пропало?

Луиза огляделась.

— Полицейские тоже спрашивали. Точно сказать не могу. Но я сразу заметила, что на стене нет драпировки — подарка Фреда. Она исчезла.

— Да, — вспомнила я, — я читала об этом в протоколе.

— Кому она понадобилась? Эта тряпка ничего не стоила.

— Полицейские предположили, что в нее преступник что-то завернул и вынес.

Луиза задумалась.

— Мог бы просто взять пакет в кухне.

— Наверное, после убийства трудно рассуждать разумно.

— У Зои вообще было немного вещей. Кое-что уже забрала тетка. Некоторые увезла полиция. Но в остальном все на месте. Жуткая дыра, верно?

— Да.

— Зоя ненавидела ее. Особенно перед смертью. Но это вам ничего не скажет. — Луиза вернулась в гостиную и присела на диван. — В последний день мы вместе ходили по магазинам. Просто купить ей какую-нибудь одежду на первое время. Подобрали трусики, лифчик, носки, потом стали искать какую-нибудь футболку. Мои ей были слишком велики. От переживаний она страшно похудела, стала как щепка. Мы зашли в магазин детской одежды возле моей квартиры, примерили легкое летнее платье и белую тенниску с вышитыми цветочками. Судя по этикетке — для девочек десяти-одиннадцати лет. Зое обе вещи пришлись впору. В них она была так мила — тоненькая, чуть растрепанная, с руками-веточками, бледным лицом...

По лицу Луизы заструились слезы. Утереть их она не пыталась.

— Я любовалась ею, — призналась она. — Даже забыла, что ей двадцать три года, что она учительница, у нее своя квартира и так далее. В детской одежде, смеющаяся, она опять стала ребенком. Такая хрупкая, юная... — Она пошарила в сумочке в поисках платка, вытерла лицо. — В этой тенниске она и погибла. Во всем новом и чистом. Свежая, как ромашка.

— Дамы! — Гай заглянул в комнату и смутился, застав нас обнявшимися посреди комнаты. Мы обе рыдали. Не знаю, кого оплакивала я, но так мы простояли очень долго. Потом Луиза приложила ладони к моим щекам и заглянула мне в лицо.

— Удачи тебе, Надя, моя новая подружка, — пожелала она. — Я буду думать о тебе.

Глава 19

На следующий вечер около семи, когда я лежала дома на диване, в дверь позвонили. День не задался с самого утра. Ночь прошла в раздумьях о Зое и Дженни. Теперь я считала их подругами. Близкими подругами. Мне представлялось, как я иду по тропе, по которой до меня уже прошла сначала Зоя, потом Дженни. Иногда я различала их следы и понимала, что вижу то же, что и они. Только обе ушли далеко вперед и теперь ждали меня во мраке и пустоте.